Спросите "обыкновенного" человека, равно далекого
и от зоологии и от специфического круга
собачников: "Кто предок собаки?" Скорее всего, вам
ответят: "Волк". Именно так считало большинство
людей на протяжении веков. Если кто и выдвигал
иные версии, то, прежде всего зоологи и
кинологи...
Исследователи XVIII-XIX веков словно бы не
замечали, как стремительно и неузнаваемо могут
изменяться характеристики живых существ под
влиянием искусственного отбора. Воспитанные на
традициях описательной науки, зоологи с глубоким
почтением относились ко всем внешним признакам
животного, не делая исключения ни для окраса, ни
для разреза глаз, и, разумеется, поразительное
разнообразие пород собак подталкивало ученых к
поискам собачьих предков среди самых неожиданных
видов: северные лайки похожи на волков - значит,
от волков они и произошли, борзые же или гончие с
волком не сходны ни внешностью, ни голосом -
следовательно, имеют происхождение совершенно
особенное! Вот и кинологи пытались в предки борзым
навязать эфиопского шакала или красного волка, а
родословную гончих вывести от гиеновых собак и
каких-то загадочных "индийских буанзу", чьих
следов не сыщешь в современной систематике.
Основоположник этологии Конрад Лоренц, отстаивая
версию различного - " волчьего " и "шакальего" -
происхождения разных пород собак, находил ей
подтверждение в их поведении, противопоставляя
"гордую мужественную лояльность потомков волков"
"рабской услужливости" и "пожизненной
инфантильности" собак "шакальей" крови.
Однако как только швейцарец Маттей догадался
пересчитать хромосомы у волка, собаки и шакала, "
волчья версия" стала преобладающей в
зоологических кругах. Оказалось, что у собак и
волков по 78 хромосом, а у шакала - всего 74.
Число и структура хромосом - показатель,
специфичный для каждого вида животных. Пусть даже
собаки и шакалы способны давать плодовитых
гибридов (правда, только в искусственных
условиях), все же четыре "лишние" хромосомы
отрицали "след шакала" в собачьем происхождении. Но были ли волки непосредственными предками собак
или они всего лишь их ближайшие родственники,
восходящие к общему, ныне уже вымершему пращуру?
Ни морфология, ни этология, ни палеонтологические
изыскания не давали ответа. К концу XX века в
решение вопроса о происхождении собак включилась
молекулярная генетика: не так давно американский
исследователь Роберт Вэйн провел серию работ по
изучению митохондриальной ДНК среди собак
различных пород, динго, шакалов, койотов и волков
более чем из 20 популяций.
Что такое ДНК, и какую роль она играет в
наследственности, большинство наших современников
себе представляет (хотя бы приблизительно). А вот
что такое митохондриальная ДНК? Митохондрии - это
структуры в цитоплазме живой клетки, выполняющие
роль "энергетических станций". Замечательны они
тем, что имеют собственный генетический механизм -
свою персональную ДНК, изолированную от общего
наследственного аппарата организма. ДНК
митохондрий, как и всякая ДНК, способна к
самовоспроизведению. А значит, митохондрии могут
размножаться независимо от того организма, в чьих
клетках они, собственно, и находятся. При
воспроизведении своей структуры митохондриальная
ДНК (опять-таки, как и любая ДНК) иногда допускает
ошибки - мутирует. Если эти периодически
возникающие изменения не оказываются фатальными
для самой митохондрии и не мешают выполнению ее
функций в клетке живого организма, они имеют все
шансы закрепиться, то есть быть переданными
последующим "поколениям" митохондрий. И не только
митохондрий. Ведь и потомки того организма, чьи
митохондрии оказались измененными, получат их в
наследство.
Представим себе две группы животных одного и того
же вида, волею судеб оказавшиеся в изоляции.
Допустим, что исходно они обладают одинаковой
структурой митохондриальной ДНК. Но с течением
веков в каждой из этих популяций станут
накапливаться свои изменения в митохондриальной
ДНК, и чем дольше эти популяции просуществуют
изолированно друг от друга, тем больше они будут
отличаться по структуре этого генетического
аппарата. С помощью специальных методов анализа по
таким различиям мы могли бы даже рассчитать
примерный "возраст" наших популяций и датировать
их разделение.

Что же показали исследования Вэйна? Во-первых,
подтвердилось, что родни, более близкой, чем волк,
у собаки нет. Структура митохондриальной ДНК у
волков и собак обладает заметными чертами сходства
и куда менее похожа на те варианты, которые
определяют койотов и шакалов. Во-вторых,
оказалось, что собак можно подразделить на, так
сказать, "собственно собак", чья ДНК не имеет
близкого сходства с волчьей , и "собак по
преимуществу", то есть те породы, для которых
характерны последовательности митохондриальной
ДНК, крайне сходные с волчьими или вообще
тождественные им. Наиболее далекими от волков в
генетическом и эволюционном смысле оказались
динго, а также собаки-парии - например, басенджи.
Новогвинейские "поющие" и австралийские динго,
хотя исследователи порой и приписывали им
совершенно различное происхождение, оказались
гораздо ближе друг к другу, чем к какой бы то ни
было породе собак. На первый взгляд, кажется
странным, что в породах, которые традиционно
считаются "древними" или "примитивными", не было
обнаружено " волчьих " структур митохондриальной
ДНК. Вариант ДНК, весьма близкий к волчьему , был
найден только у старинных пород скандинавских
собак: шведской серой и норвежской лосиной. Куда
более отдаленное сходство с волчьими ДНК
показывают сибирские и аляскинские лайки (хаски) -
такое же, как... эрдельтерьеры и ризеншнауцеры. А
вот самая что ни на есть " волчья "
митохондриальная ДНК обнаружилась у таких собак,
как немецкая овчарка, бассет, бульдог, той-пудель,
ирландский водяной спаниель, ретривер... Выходит,
с генетической точки зрения пудель ближе к волку,
чем ездовая лайка!
На самом деле общая тенденция выглядит не столь уж
странно: чем раньше образовалась порода, и чем
дольше она развивалась в изоляции, тем дальше
структура ее митохондриальных ДНК "ушла" от
предкового типа. И тем менее структура этой ДНК
похожа на таковую у современных волков. Отсутствие
непосредственно " волчьих " структур ДНК у хаски
кажется удивительным, так как случаи скрещивания
волков с ездовыми лайками описаны не только Джеком
Лондоном (который, каким бы замечательным
писателем не был, все-таки не зоолог), но и
различными исследователями - например, Фарли
Моуэтом.
Тут надо заметить, что митохондриальная ДНК
передается только по женской линии, то есть через
самок. Сперматозоиды, состоящие из клеточного
ядра, хвоста и белковой оболочки, никаких
митохондрий новообразованному организму передать
не могут. А вот яйцеклетка обеспечена полным
набором митохондрий материнского организма. Стало
быть, даже у прямых потомков от скрещивания волка
с сукой лайки будут обнаруживаться только
"собачьи" структуры митохондриальной ДНК, а от
скрещивания волчицы с ездовым кобелем - только "
волчьи ". Тем не менее, отсутствие " волчьих "
структур ДНК говорит о давнем происхождении и
"самостоятельном" развитии ездовых пород - люди
привели их предков на Север с собой, а вовсе не
выводили собак каждый раз заново на новом месте.
Особенно показательны в этом отношении эскимосские
ездовые собаки: уникальные структуры ДНК из их
митохондрий обнаруживают сходство не столько с
волком, сколько с динго и свидетельствуют о многих
веках изолированного развития породы. Да и ДНК
аляскинских хаски демонстрирует отдаленное
сходство с ДНК не юконских, и даже вообще не
американских, а европейских волков. Во многих
породах собак "гуляют" одновременно несколько
вариантов строения митохондриальной ДНК, по
большей части "собственно собачьих". Подобное
изобилие вариантов - отдаленное наследие
метизации, межпородных скрещиваний. Присутствие "
волчьих " вариантов ДНК в тех или иных породах
также говорит, скорее, не о позднем создании этих
пород непосредственно из волчьих популяций, а о
случаях повторной гибридизации "собственно собак"
и волков.

На первый взгляд, неожиданно среди " волчьих
родственников" выглядят мексиканская голая собачка
и афган. Что касается первой, то среди
представителей этой породы встречаются три
"собачьих" варианта организации ДНК и один "
волчий " - тот же, что у немецких овчарок или
пуделей. Казалось бы, мексиканская голая собачка -
порода древняя. Но правильнее было бы сказать:
мутация древняя. Скорее всего, индейцы ни с какими
волками голых собак не скрещивали, да и
митохондриальная ДНК такого типа встречается
только у европейских волков. Однако от времен
ацтеков до выделения мексиканской голой собаки в
современную культурную породу со своим стандартом
прошло несколько веков. Вряд ли испанские
конкистадоры и мексиканские крестьяне особенно
заботились о чистоте этой породы. Наверняка голые
собаки скрещивались с самыми разными, породистыми
и беспородными собаками, привезенными европейскими
переселенцами.
Восстановить историю афганских борзых не так
просто: похоже, большинство заводчиков этой породы
свято уверены в том, что она не подвергалась
метизации со времен египетских фараонов. Во всяком
случае, редкая статья об афганах (да и о любых
борзых) обойдется без упоминания о египетских
фресках. То, что современный афган не больно-то
похож на борзоподобную собаку с этих самых фресок,
поклонников древней породы мало смущает. В
какой-то мере они правы: и длинная шерсть, и
висячие уши афгана, эти типичные "мутации
одомашнивания" могли возникнуть уже внутри группы
борзых. Но возникнуть-то они могли, да только
непонятно, как эти признаки в породе закрепились:
особой пользы ни длинная шерсть, ни висячие уши
рабочим качествам борзой не приносят. Могли,
конечно, эти гены закрепиться в малочисленных
изолированных популяциях - но это уже из области
догадок.
Более правильной кажется гипотеза, выдвинутая
Л.П.Сабанеевым: вислоухие "восточные" борзые
получились в результате метизации борзых
африканского происхождения "с туземными
длинношерстными и длинноухими горными собаками".
От этих-то последних к ним вполне могли перейти и
" волчьи " варианты митохондрий.

А насколько вообще можно доверять анализу
митохондриальной ДНК при реконструкции истории той
или иной собачьей породы? Попробуем посмотреть на
него несколько с другой точки зрения. Например,
один и тот же тип организации митохондриальной ДНК
характерен для пиренейского мастифа и для
ирландского волкодава. Вроде бы породы
неродственные, да и обитают отнюдь не рядом.
Однако заглянем в их прошлое. Пиренейский мастиф
при ближайшем рассмотрении истории породы
оказывается не вполне пиренейским и уж совсем не
мастифом, а родственником венгерских овчарок -
комондоров и кувачей. В Пиренеи подобные собаки
были завезены вроде бы в Средние века. Интересно,
но к Ирландии и к волкодавам отношения не имеет.
Ирландский волкодав - порода, которую принято
считать древней: дескать, еще Страбон и Силий в I
веке писали об "огромных борзых кельтов". Но
современный-то ирландский волкодав - порода по
большей части реконструированная, возвращенная в
XIX веке почти что из небытия. Восстанавливали ее
на основе скрещиваний немногочисленных ирландских
волкодавов с их шотландскими родственниками -
дирхаундами и немецкими догами. А к дирхаундам,
брудастым шотландским борзым, в конце XVIII века
для увеличения роста интенсивно приливали кровь...
пиренейских горных собак, этих самых "мастифов"!
Так что все правильно, вполне может у ирландского
волкодава и пиренейской собаки быть общая
структура ДНК.
Если судить по количеству изменений, накопленных
митохондриальными ДНК собак и волков, пути этих
видов разошлись около 135 тысяч лет назад. Это,
казалось бы, противоречит данным археологии,
определяющей "возраст" собак всего-навсего в 14
тысяч лет. Но все дело, очевидно, в том, что
ранние собаки наверняка не отличались от волков по
своей морфологии! А кости волков (или уже собак?)
вместе с костями первобытных людей обнаруживают
даже в слоях, относящихся к раннему плейстоцену -
это чуть ли не 400 тысяч лет назад.
Похоже, что "четыре лапы ступают вслед" человеку
куда дольше, чем мы предполагали…